На правах Бабы Мороз начинаю рассказывать вам сказки... Сказки будут разные, и веселые, и грустные, и про жизнь, и про любовь... Некоторые сама сочинил, некоторые подслушала... Верь в чудо, и оно посетит твое сердце...
С недавних пор Вера Александровна стала замечать, что с любимым внуком Андрюшенькой творится неладное. А началось все примерно в начале лета, когда за хорошую учебу дочь с зятем подарили Андрею давно вожделенный компьютер. Как-то внук пришел из школы с лучшим другом Женькой. Вера Александровна обрадовалась: Женя был мальчиком субтильным, и его все время хотелось подкормить. Однако от обеда Андрей – а вслед за ним и Женька – отмахнулись, чем несказанно оскорбили бабушку, и, включив компьютер, уткнулись в экран. Загрохотали выстрелы, жуткие предсмертные крики наполнили квартиру. Вера Александровна поежилась, но ничего не сказала – к подобным звукам, доносящимся из комнаты внука, она уже успела привыкнуть. Даже на леденящий душу рев («Это хозяин, Женька, бей его гада! Ракетой! Э-эх, ну что же ты!) она не обращала внимания – сосед сверху, сторож Аркадьич, к третьему дню запоя, бывало, орал и похлеще.
Уже вечером, когда Женька засобирался домой, Вера Александровна случайно услышала разговор в прихожей:
– Про Ромку из двенадцатого дома слышал?
– Нет, а чо?
– Попал Ромка! Звонил вчера, жаловался: мать у него сдохла, сидит теперь на измене…
Женька ушел, Андрей соизволил, наконец, пообедать, и счастливая Вера Александровна, накладывая на тарелку макароны, все же заметила:
– Андрюшенька, так нельзя. У Ромы твоего горе, а ты… Что за выражения?
Андрей только отмахнулся:
– Ба, ты не въезжаешь!
Пожав плечами, Вера Александровна продолжать не решилась. Лучше поговорить с дочерью; конечно, как воспитывать сына – ее дело, но нельзя же все-таки, чтобы парень рос таким бесчувственным.
Дальше – больше. На Новый год Андрею подарили какую-то черную пластиковую коробочку с лампочками.
– Вау! Модем! Суперски! – с восторгом воскликнул Андрей. – Блин, вот круто!
Бабушкин подарок – вязаный шарфик – внук даже и не заметил, а она так надеялась… Три месяца вязала.
И что это еще за модем такой? Мужнино наследство – запыленный том Советской Энциклопедии такого слова не знал, предлагал на выбор «моду», «модель» и «модену».
Теперь к реву и предсмертным крикам компьютера прибавился режущий уши прерывистый писк, а дочь стала часто жаловаться, что не может дозвониться с работы. Вера Александровна отнесла это на свой счет, стала поменьше разговаривать с соседками, но дочь не унималась.
«Может, телефон не в порядке?» – недоумевала Вера Александровна, – «Мастера вызвать?»
Ее подозрения подтвердились на следующий же день. Сняв трубку, чтобы позвонить зятю и попросить купить майонез, вместо привычного гудка она неожиданно услышала какое-то змеиное шипение.
Вечером Вера Александровна попросила зятя посмотреть телефон, он, как обычно, кивнул, сказал: «хорошо», и, как обычно, через минуту обо всем забыл.
Однажды внук выскочил из своей комнаты злой, как сотня мегер, и в сердцах бросил:
– Блин! Коннект дерьмовый! Хоть выделенку ставь!
Вера Александровна не знала что такое «коннект», но вот ругательное слово «дерьмовый» она очень не любила. Да еще в контексте с не менее подозрительной «выделенкой»! То же, наверное, их новомодное молодежное ругательство, примерно с тем же смыслом. Она мягко пожурила внука, в том смысле, что «ругаться нехорошо, Андрюшенька, сначала выругаешься, потом материться начнешь, а потом и вообще убьешь кого-нибудь».
Андрей ничего не ответил, лишь смерил Веру Александровну презрительным взглядом.
Утром на лавочке она постаралась вызнать у подруг что-нибудь про незнакомое слово «коннект». Соседка с пятого этажа, Капитолина Аркадьевна, что в молодости, при Хрущеве еще, работала по комсомольскому призыву учительницей географии – кадров тогда не хватало; она-то как раз и припомнила, что в Америке есть такой штат – Коннектикут. Вере Александровне это показалось подозрительным. Старушки еще немного посудачили, сошлись на том, что «проклятые мериканцы опять нашу молодежь развращають» и перешли к обсуждению вопросов более животрепещущих.
– Вот, например, Арсен с третьего этажа, ну, знаете, такой черненький, утром вчера смотрю: стоит внизу, у выхода и на улицу нос показать боится. А я как раз в аптеку шла. Он мне и говорит: «Вера Александровна, посмотрите, пожалуйста, – нет ли у подъезда машин незнакомых? А то я в них понимаю! Эти все – новые, иностранные, для меня на одно лицо. Так и не вышел из подъезда, я уж из аптеки вернулась, за хлебом сходила, а он так и стоит, к стене жмется.
– Это еще что, а бизЬнесмен Володя, который на нового русского похож, напился и с балкона песни орал. Видать, тяжела жизнь-то у богачей. Наворовал, теперь совесть гложет.
Вера Александровна немного успокоилась, но третьего дня случайно услышала, как внук говорил с кем-то по телефону. Конечно, реплики андрюшиного собеседника ей разобрать не удалось, как ни старалась, но и того, что наговорил внук, хватило с лихвой.
– Вчера ходил на кроватку, – небрежно обмолвился Андрей в трубку, – там меня спросили: «а ты аську поставил наконец?»
Вера Александровна насторожилась. Раньше она считала, что знает всех знакомых девушек внука. А тут выясняется, что наличествует еще и некая Ася. Имя Вере Александровне понравилось, хоть и вызывало навязчивые ассоциации с рекламой. Но зато какое! Старое, красивое, не то, что теперь, когда все девочки наперечет Кати, Наташи или Лены. Словно имен других нет.
И что это за жаргон такой? «Поставил»! Фу-у-у, бульварщина какая! В ее время молодые люди так не выражались.
Но тут Андрей сказал такое, что Вера Александровна даже выронила половник, которым наливала внуку борщ.
– А? Не, не стал. В прошлом месяце аську у меня уже ломали. В ней теперя дырка незакрытая. Заплатку ставить надо, да все руки не доходят.
Вера Александровна покраснела. Все-таки нехорошо подслушивать такие «личные» разговоры. Она поплотнее прикрыла дверь на кухню, чтобы не слышать Андрея. Конечно, это не ее дело, но нынешняя молодежь что-то уж слишком быстро взрослеет.
Вечером того же дня Андрей пил на кухне чай и болтал по телефону с кем-то из одноклассников. Судя по разговору – с девочкой. Вера Александровна про себя похвалила внука за вежливость – за все время он не сказал ни одного грубого слова, даже сделал пару неуклюжих комплиментов.
– Гостевая у тебя красиво оформлена, сама делала?
«Не гостевая, а гостиная», – хотела было поправить Вера Александровна, но не стала – мало ли как теперь говорить принято. А девочке приятно, конечно.
Лучше бы Андрей платье новое похвалил или сумочку, ну да ладно: молодой еще, не понимает. Вырастет – само придет.
Вдруг Андрей спросил:
– А мыло у тебя какое?
«Странно», – подивилась Вера Александровна про себя, – «раньше Андрюша никогда мылом не интересовался. Что дочь положит, тем и моется».
– И что – хорошо работает? Хм-м… Тебе нравится? Сами чистят вирусы? Неплохо…
Воспитанная на многочисленных рекламах, запугивающих бактериями грязи, бактериями, вызывающими запах пота, еще каким-то бактериями, Вера Александровна подумала, что мыло действительно отличное. Надо будет потом не забыть спросить у внука название. Только вот, по ее мнению, личная гигиена – эта не та тема, которую стоит обсуждать с девушками. Да еще про вирусы!
Ох, уж эта раскованность!
Неделю спустя Андрей, собираясь на улицу – карточка у него какая-то закончилась, – крикнул:
– Ба, мне могут позвонить, скажи, что скоро буду! Я минут на десять всего!
Карточка у Веры Александровны тоже была – в поликлиннике, и пока не кончалась. Наверное, эта какая-то другая.
Едва за Андреем хлопнула входная дверь, зазвонил телефон. Вера Александровна сняла трубку:
– Алло?
– Здравствуйте, – произнес вежливый голос, – а Андрей дома?
Узнав, что внук минуту назад ушел, собеседник очень расстроился. Вера Александровна решила помочь:
– Может, что передать?
– Передать? А, да! – оживился голос. – Конечно! Скажите, что я открыл ему ящик на а-эм-ру, как он просил, ладно?
Даже не пытаясь понять смысл этой таинственной фразы, Вера Александровна взяла со стола блокнот:
– Подождите, я запишу.
– Запишите, пожалуйста. Готовы? Латинскими буквами – Андрей… Эй, эн, ди, ар, и, джей, записали? Андрей, собака…
– Молодой человек! – вспылила Вера Александровна. – Да как вам не стыдно! Что за гадость! И вы еще хотели, чтобы я это записывала?
В трубке прыснули и отключились. Вера Александровна неодобрительно покачала головой: «а сначала показался таким вежливым!» и решила внуку ничего не рассказывать. Расстроится еще. Последней каплей для Веры Александровны стала одна фраза, небрежно брошенная Андреем. Внук обсуждал с Женькой достоинства какой-то новой программы. Ребята называли ее «флэш». Что программа бывает не только в телевизоре и у партии, Андрей недавно снисходительно объяснил бабушке. А вот название настораживало: из своего куцего школьного английского Вера Александровна смутно помнила, что «флэш» по-английски – «мясо». Склонности к кулинарным подвигам за Андреем никогда не замечалось, а вот знакомая сотрудница собеса Лора Галактионовна рассказывала недавно, что современные компьютерные игры способны сделать из детей настоящих убийц. «Да-да, в Америке уже сотни случаев зарегистрировано, скоро и до нас докатится. Компьютеры – это зло, я всегда говорила…»
Как бы эта «мясная» программа окончательно не повредила неокрепшую андрееву психику. И так уже за последнее время Вера Александровна все чаще стала замечать странности внука. И эти их непонятные разговоры, звонки…
И вот тут-то Андрей сам признался. Разговор ребят Вера Александровна слушала вполуха, – по телевизору показывали новый сериал из жизни провинциальных интриганок, но тут началась реклама, пришлось убавить звук, и до Веры Александровны отчетливо донесся голос внука:
– Не-а, себе пока ставить не буду. У меня мозги чего-то барахлят, памяти мало. Надо будет ко Дню варенья родичей на небольшой апгрейдик раскрутить.
Андрюшеньку надо было спасать.
На следующий день по пути в аптеку Вера Александровна завернула к киоску «Роспечати» и купила газету рекламных объявлений. На страничке «Медицина. Услуги» искомое нашлось быстро.
Вера Александровна вернулась домой, решительно подтянула к себе телефон и набрала указанный внизу номер.
– Специализированный медицинский центр «Ваше здоровье».
– Здравствуйте, – сказала Вера Александровна. – Доктор, надежда только на Вас.
– Конечно, конечно, – деловито оживился голос. – Что у Вас? Запой, «белая горячка», ломка?..
– Мой внук…
– А, понятно! Молодой, неокрепший организм. Подростков выводим по специальной тарифной сетке. С первого сентября – скидки.
– Да Вы не поняли, доктор, – Вера Аркадьевна смогла наконец вклиниться в поток красноречия, – у моего Андрюшеньки – какой-то странный психоз. Говорит непонятные слова, даже ночью, жалуется на память, стал нервным, раздраженным…
– Гм… Слова? Это интересно. Какие, например?
– Сейчас. – Вера Александровна достала бумажку. – Мыло, аська, пр… про… провайдер, чат, пага…
– Понятно, – довольно бесцеремонно оборвал голос. – Это не наш профиль. Перезвоните – девять-три-три…
Вера Александровна аккуратно записала цифры, часы работы, поблагодарила доктора, но тут из школы примчался внук. При нем звонить она не решилась. Пришлось отложить.
Утром следующего дня Вера Александровна снова взялась за телефон. Сначала долгое время было занято, а когда, наконец, в трубке раздался длинный гудок, все заготовленные фразы вылетели из головы.
– Добрый день! – вежливо прощебетал бойкий девичий голосок. – Курсы «Интернет для чайников». Вы хотели бы записаться?
А мне Куконьку жалко! Он отдал своё сердечко, чтобы сделать приятное любимой хозяйке... Хорошая сказка! Мне нравится!
